Дреев Петр Лукьянович

Меню сайта
Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Архив записей
Наш опрос
Оцените мой сайт
Всего ответов: 242
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Вехи мои.Веха 4,5,6.

Веха 4. Адамовка – столица целины!

И снова поезд. На этот раз – «Саратов-Челябинск»… Ночь за окном. Стоянка 10 минут на станции Орск. Уже начинает светать… И  опять за окнами  бескрайний степной пейзаж. Интересно, а где же здесь Уральские горы?! Лишь много позже, уже став преподавателем, я понял, что общего между Адамовкой и Уралом. А горы я, оказывается, просто–на просто проспал (отрезок пути от Саракташа до Орска).

 Вот и станция Шильда, моя конечная. Нас, кто ехал работать в школы района, на привокзальной площади уже встречал автобус до Адамовки. Тем же поездом приехал не только я, а ещё пятнадцать молодых специалистов – выпускников  педучилищ и ВУЗов из Бугуруслана, Бузулука, Ульяновска и других городов. Встречал нас в Адамовке Исполняющий обязанности заведующего РОНО Сорока Григорий Григорьевич. Отдел образования располагался тогда в здании, где ныне находится налоговая инспекция, на втором этаже. Внизу была бухгалтерия РОНО и методкабинет.

Прочитав моё направление, где сказано, что я направляюсь в Адамовский район учителем географии, Григорий Григорьевич сказал: – «Очень хорошо, будешь в Каменецкой школе учителем географии, биологом и химиком. Химичить умеешь?» – и на вопрос: – «А так разве можно? Я сумею?» – лаконично ответил: – «Можно, нужно и сумеешь! Автобус довезёт тебя до Брацлавки, а там – встретят…»

 До отправления автобуса оставалось ещё пять часов. Есть время познакомиться с Адамовкой. Пообедав в столовой (её тогда называли «чайной»), я отправился знакомиться со столицей целины – это выражение Дурманова П.П. прочно засело в моей голове.

Это сейчас Адамовка – большой, благоустроенный посёлок, а тогда она только начинала приобретать свай нынешний вид. Центр Адамовки – где сейчас стоит здание районной администрации, тогда в этом здании располагался райком партии. Здесь же, напротив, – торговый комплекс: универмаг, продмаг, хозтовары и спорттовары (на углу переулка Тупого и улицы Советской удлинённое саманное строение с плоской крышей). По улице Майской я дошёл до моста через реку Жарлы, посмотрел на старую Адамовку. Однообразные домики с плоскими крышами и маленькими окошками, кое-где дома под шиферными крышами. Самое красивое  из них – здание магазина на углу Майской и Спортивной. За рекой простирается степь, а направо (по направлению к лесхозу) на аэродроме стояло два самолёта АН-2 («кукурузника»).

Микрорайон состоял из двухэтажек по улице Красногвардейской, улице 8 Марта, и улице Истая Ищанова. Больница, красивое здание техникума и на северной  окраине Адамовки – красавица вторая школа. Четырехэтажек  тогда еще не было (правда, две сиротливо стояли  на улице Школьной напротив нынешнего детсадика). Мне запомнились интересные деревянные строения: старая больница (там, где ныне стоит мусульманская мечеть), клуб совхоза «Заря Коммунизма» (сейчас там, на месте сгоревшего клуба, расположен Дом творчества детей), большое здание краеведческого музея Адамовки (тоже сгорел, теперь на этом месте стоит Универмаг).

 Пять часов промчались незаметно. Взяв свой чемодан, стопку книг и неизменный мой спутник – рюкзак, я и ещё одна девушка из Ульяновской области – Галина Зверинцева, направленная учителем в Подольскую начальную школу, отправились на автостанцию к автобусу. Автостанция – небольшое деревянное строение, где сейчас размещается администрация Адамовского поссовета, а вместо автобуса – так называемое «грузовое такси» – бортовой грузовичок с деревянными скамейками вдоль бортов для перевозки пассажиров. Приятным сюрпризом стало то, что шофёр  «грузотакси», увидев нас с чемоданами и книгами, крикнул: р – Ребята, а я за вами, из «Брацлавки!» Приятно, оказывается, когда тебя встречают! И не беда, что ехать пришлось, подпрыгивая на жёстких досках, зато память оставила мне незабываемые впечатления об адамовской земле…

 Грунтовая дорога после прошедшего накануне дождя блестит то лужами, то камушками шуршит под колёсами. Справа – то балка, поросшая ивняком, то вдруг откроется узкое удлинённое озерцо. Это потом я узнал, что это речушка Жарлы, пересекающая весь район с севера на юг и каждую весну превращающаяся в грозную полноводную реку, приносящая немало бед жителям района. Слева - ковыльная степь без единого кустика. А впереди – какой-то посёлок.

 – «Нововинницк!»  – сказал кто-то из пассажиров. Переехали вброд небольшую речку, и опять картина августовской степи. Проехав ещё один посёлок, «грузотакси» свернуло к речке.

  – «Всё, ребята! Нужно воды долить», – сказал шофёр, – «Вон за тем бугром уже будет Брацлавка. А за речкой – это наш птичник».

 – А Подольск? – спросила моя попутчица.    
 – Ну, до Подольска, этак ещё километров двадцать.

 – Да… В самый медвежий угол забросили меня,  – с дрожью в голосе промолвила девушка.

В Брацлавке, в здании сельского Совета нас встретил председатель Василий Павлович Астаев. Он объяснил нам, что в Каменецк и Подольск мы уедем лишь завтра утром – поломка машины, да и директор Каменецкой школы будет только завтра. Нас устроили в гостинице на ночлег и накормили ужином в совхозной столовой. Я впервые увидел, чтобы в совхозе была самая настоящая гостиница, а не общежитие или заезжий двор, как у меня на родине. Да, действительно, целинный размах.
Гостиница размещалась в одной из четырёх двухэтажек. Весь подъезд на первом этаже был отдан под гостиницу. Номер, куда нас расселила комендант Любовь Владимировна Калмыкова (почему-то принявшая нас за семейную пару,которую направили работать учителями в Каменецкую школу) был обыкновенной двухкомнатной квартирой. Удобства на улице, умывальник – обыкновенный рукомойник, вода в бачке под крышкой.

Знакомиться с Брацлавкой у нас уже просто не было сил. Свой приезд на брацлавскую землю мы отметили бутылочкой лимонада. Говорили весь вечер обо всём, и ни о чём… Планы на будущее мы не строили, по крайней мере, Галина.

  – «Нет, я не собираюсь надолго задерживаться здесь! Если меня направили работать в Адамовский район, то не надо посылать к чёрту на кулички! Начальная школа, двадцать учеников с первого по четвёртый! Это же аул какой-то! Нет! Я здесь только до весны. У меня есть жених. Выйду замуж и уеду. Я здесь не смогу!»  – Глаза наполнились слезами, готовыми вот- вот брызнуть ручьём-потоком.

Так она и сделала… Вот только не знаю, вышла она замуж весной или нет. Уже на следующий учебный год в Подольской начальной школе начала работать сестра Галины – выпускница средней школы Людмила. Тогда, из за острой нехватки педагогических кадров, в восьмилетние и начальные школы принимали выпускников средних школ. Вот Людмила Алексеевна и приехала, так сказать, выручать свою сестру. Но проработала и она неполный учебный год. В мае месяце, в самом его начале, она уехала. Не выдержала. А было и так, что молодые специалисты просто уезжали, оставляя свои трудовые книжки в РОНО. Целая стопка таких «трудовых» хранилась в сейфе у секретаря РОНО. Так и остались невостребованными…

                         Веха  5. Навстречу судьбе.

Утро 17 августа 1968 года. К гостинице подъехало уже знакомое «грузотакси»  – открытый грузовичок с деревянными скамьями вдоль бортов. Шофёр, дядя Митя, улыбаясь спрашивает:  – «Ну как спалось у нас в Брацлавке? Женихи и невесты не приснились? Ну, поехали?!»

Машину трясёт по длинной улице. Ухаб на ухабе! Домики все побелены белой глиной, заборы из штакетника. У домов растут деревца и кусты – тополь, клён, сирень, ирга. Сейчас от этой длинной улицы под названием Украинская осталось лишь начало (В исчезновении саманных построек в последние три десятка лет помогла река Жарлы во время своих разрушительных весенних половодий).  Именно тогда, во время первой поездки по улицам Брацлавки дядя Митя и рассказал, какой буйный характер у этой степной речушки. Как затопляет она весь луг у Брацлавки, а огромные льдины выбрасываются водой прямо во дворы.

 – Дядь Мить, а как же скотина, сараи?  –

 – Ну, ты же видел, сараи строились вместе с домом. В погреба вода заходит, а в домах пока ещё воды ни у кого не было. –

 – А где же берёт начало, эта ваша река?  –

 – Начало у неё выше Подольска,  – отвечает Дмитрий Платонович.  – Хорошая у нас на речке рыбалка! Можно хороших лещей поймать на удочку, а на блесну – щуку! Вон, видишь плёс?  – и показывает на вытянутое озерцо по днищу балки,  – Хорошее место для рыбалки.  – 

  Я же никак не мог взять в толк, что этот ручеёк по днищу балки, чередующийся с вытянутыми в длину озерцами-плёсами, и есть самая настоящая река. Как же она не похожа на те, большие и малые реки, которые я знал в своём родном краю – ни на Калитву, ни на Сухую Россошь, ни на Камышную, в которой я не раз купался в юности.

 Машина въехала на пригорок, и нам открылся вид на Каменецк, Всё село, как на ладони. Внизу одиноко растут три раскидистых тополя. Рядом небольшое, в одну улицу, сельцо. На моей родине такие сёла называют хуторами. Десять – пятнадцать домиков, невзрачные на вид, приземистые, высотой всего в полтора метра, с плоской, мазаной глиной, крышей. Выделялся только один дом – высокий, с двухскатной шиферной крышей. На удалении с километр – ещё одно село, покрупнее и, на первый взгляд, более цивилизованное.

 – Так, которое из них Каменецк?  – обратился я к шофёру.

 – И то, и другое – посёлок Каменецк. –

Потом я узнал, что сёла в Адамовском районе местные жители всегда называют посёлками. А сначала был сильно удивлён.     

 – А откуда такие названия: Брацлавка, Каменецк, Подольск? –

 – Я вот, – отвечает дядя Митя,  – родился и вырос в Брацлавке, а вот  и отец мой. Платон Мартынюк, и дед – выходцы с Украины. Дед считается первопоселенцем Брацлавки. Много семей тогда приехало сюда. Оттуда и наименования посёлкам привезли.  –

Что удивило меня тогда при первой встрече с Каменецком? Я увидел полностью всё село. Зелёных насаждений почти нет, так – одно, два на двор. В основном, это клён, тополь и карагач. На окраине села какие-то странные круглые, большие, с шатровой  соломенной крышей строения. В Воронежской области у нас под соломенными крышами и животноводческие базы и амбары. Но это что-то другое. И для чего?

  – Это катон, помещение для овец. Сюда зимой на ночь и в буран загоняют свои отары чабаны, а рядом из жердей и столбов ставят кошары для кормления. –

 Так вот он, тот самый Каменецк, где мне предстояло начать свою трудовую деятельность! В голове проносятся мысли: Приживусь ли я тут? Что меня ждёт?! Зачем я приехал сюда?!. Как-то тревожно на душе… 

 Едем по главной улице. Однотипные дома с двухскатными крышами в начале улицы прерываются складскими помещениями с плоской кровлей, домиками с небольшими окнами. Все дома по улице побелены белой глиной. Мы подъехали к дому директора школы. Дом стоит как раз напротив школы. Школа – тоже непривычное для моего понятия строение, длинное, барачного типа, много окон, свежевыкрашенных голубой краской, а на крыше, в один ряд – печные трубы. Не знаю зачем, но я непроизвольно их сосчитал -  семь штук.

Навстречу мне вышли директор школы Тукаев Насыржан Бектаевич, его жена Клавдия Хамзовна и двое ребятишек. Объяснив водителю «грузотакси» к кому в Подольске нужно отвезти учительницу, он гостеприимно пригласил меня в дом. Именно здесь я впервые познакомился с обычаями казахского народа, с казахским чаепитием, и впервые отведал традиционный казахский бешбармак. Гость в доме – уже праздник! Поэтому на бешбармак были приглашены друзья Насыржана Бектаевича – Жаботаев Садин с женой и Куванов Сабир. Всё происходящее было для меня в новинку. Но мне не терпелось всё же увидеть школу, в которой мне предстояло работать. Уже во второй половине дня мы пошли знакомиться со школой. Заходим в здание. Пахнет свежей известковой побелкой и краской. Длинный, полутёмный коридор, по одну сторону классные комнаты (судя по табличкам на дверях) по другую – пионерская комната, склад для учебно-наглядных пособий и учительская.  Печки-голландки обиты жестью и выкрашены чёрным печным лаком. Все они топятся из коридора.

 Внимательно изучив мой диплом, ведомость с оценками из педучилища, приказ по РОНО и студенческий билет ВУЗа, директор школы назначает меня преподавателем географии, биологии, химии, Физкультуры, трудового обучения и истории в 7-8 классах. Так я стал «комплексным» учителем Каменецкой восьмилетки. Вернее, не стал, а был назначен. Становиться учителем я ещё буду все последовавшие за этим сорок три года. Педагогическая нагрузка была определена сразу – 30 часов в неделю. Это по пять  уроков ежедневно. Немного ли?! Насыржан Бектаевич сразу же пресёк мои возражения: – «А больше некому! Кроме того, будешь классным руководителем в 7-м классе. Класс маленький, всего-то семь человек».

 После мы отправились на съёмную квартиру, где мне предстояло жить Дом стоял на самой окраине села. Хозяева дома Желтяковы дядя Ваня и тётя Вера. Условия проживания меня более чем устраивали. А что?! Комната отдельная, постель, стол, этажерка под книги. Кроме того, возможность столоваться вместе с хозяевами и вполне умеренная плата – всего 15 рублей в месяц (сельский совет за предоставление жилья оплачивает хозяевам по 5 рублей в месяц и выделял  полторы тонны угля и по кубометру дров). Так что, устроился неплохо, очень даже неплохо.

И первое, что я сделал в этот вечер – написал подробное письмо домой, своим родителям.

                 Веха 6. Начало педагогического пути.

 Конец  августа 1968 года. По традиции районная конференция учителей в то время проходила в зале кинотеатра «восход» После докладов секретаря райкома Сучкова Павла Ильича и заведующего РОНО Мосензова Владимира Ивановича под звуки пионерских горнов и барабанную дробь в зал в парадной форме вошёл отряд пионеров. Дети с трибуны приветствуют всех участников «августовки», а особенно торжественно  –  нас «жёлтых цыплят, педагогов, которые только-только начинают свою учительскую жизнь.

Нас тогда приехало более полусотни человек из разных районов России. В те годы целинный Адамовский район остро нуждался в педагогических кадрах. Каждый год на карте нашего края, в центральных усадьбах совхозов появлялись новые средние школы, а на крупных отделениях совхозов начальные школы реорганизовывались в восьмилетки. В школах открывались новые классы – население школ росло быстро. Многие из детишек занимались во вторую смену – не хватало классных комнат. К тому же, имела место и текучка кадров, особенно в восьмилетних школах. Поэтому отсюда, из Оренбуржья, заявки на учителей регулярно направлялись в Министерство образования России. Заявки удовлетворялись не полностью. Отдел народного образования вынужден был принимать на работу временно даже выпускников средних школ. Они, уже работая учителями, поступали  учиться в педагогические заведения заочно. Мало кто из «присланных» уроженцев центральной России задерживался в школах больше двух-трёх лет. У девчонок «находились» женихи на родной земле и они, «выйдя замуж» уезжали к мужьям. Юношей «спасал»  призыв в армию. Но кое-кто «бросал якорь» и здесь, в Адамовском краю. Молодые парни, педагоги, влюбившись в местную красавицу – оренбургскую казачку, а девчата в местных степных кавалеров, навсегда оставались в этом ковыльном краю.

 А вот как встретил Подольск мою знакомую Галину Зверинцеву? Моё знакомство с Подольском состоялось 30 августа того самого 1968 года. Директор Каменецкой школы Тукаев Н.Б. поехал  представить Галину Алексеевну в качестве нового учителя и провести собрание родителей в Подольской начальной школе, а заодно – и политинформацию среди чабанов, взял и меня с собой. Поехали мы с ним на мотоцикле.

Подольск – небольшое село в четырёх километрах вверх по реке Жарлы. Всего одна улица по обе стороны дороги, небольшие приземистые домики из земляных пластов  или самана с теми же плоскими крышами и ни одного добротного дома с двухскатной шиферной крышей, как в Каменецке. Небольшие – 50 на 60 см окошки, по два выходящие на торец, по два во двор и такие же одно – два, выходящие во двор. Строения похуже, стоящие отдельно, или примыкающие к дому – это помещение для содержания скота. Дворики с уличной стороны огорожены невысокими, не более метра, стенками-заборами, сложенными из камня и пластов земли. Бросились в глаза нежилые, полуразрушенные саманные строения с пустыми оконными проёмами. Здесь жили, как я потом выяснил, геологи из Мечетной геологоразведочной партии. Они покинули посёлок примерно в 1962-1963 годах. Многие жители села переехали в соседний целинный совхоз «Комсомольский» (ныне территория республики Казахстан). Сейчас это хозяйство не существует, а центральная усадьба превратилась в село из десяти  (не больше) жилых домов под названием Жалтырколь. В центре Подольска стояла школа – домик побольше – на улицу «глазело» уже четыре окошка. Ни забора, ни зелёных насаждений. Рядом, в сторону Каменецка – зерносклад, а напротив, П-образное животноводческое помещение – «база».

Заходим в школу. Полутёмный коридор, две двери напротив друг друга и две большие печки-голландки. В одном из классов, а их всего два, нас ждала учительница Галина Алексеевна Зверинцева, её двенадцать учеников с первого по четвёртый классы и их родители. Правда, взрослых было намного больше, чем детей. За что спасибо моему попутчику – в школу на политинформацию собрались все чабаны.

 После собрания, которое провёл Н.Б.Тукаев, нас пригласила на чашечку чая  Мария Матвеевна Мущенко. Это была квартирная хозяйка учительницы. Дом  Марии Матвеевны, вернее, домик, их называли «землянками», был построен из земляных пластов ещё первопоселенцем Подольска. Такие же, как и у всех здесь, маленькие оконца   –  два во двор, два на торце, и одно на улицу. Дом разделён на две половины. Одна – это жилое помещение из двух комнат. Которая побольше – называлась залом. Другая половина – помещение для домашнего скота. Вход в обе половины из общего тамбура – сеней. Правда, из сарая был ещё один выход – во двор, для скотинки. В сенях – колодезь. Пол земляной мазанный жёлтой глиной.

 В жилой половине, как и во всём дворе, чистота идеальная. Пол здесь уже деревянный, крашенный. В первой комнате выложена печка, стоит белый кухонный шкаф-буфет с посудой, стол застеленный клеёнкой, а у стены – аккуратно застеленная суконным одеялом, кровать. В другой комнате, в которой жила Галина, посередине стоял стол, на нём белоснежная скатерть, этажерка с книгами. Стоит кровать, на которой две горки подушек с красивыми, вышитыми цветами наволочками. На стене висела портретная рамка с фотографиями, а на тумбочке между окон – радиола.    
 В то время в Подольске, да и в Каменецке, радио, газеты и политинформаторы, назначенные парткомами совхозов, были единственными средствами информации. Не было в селе ни клуба, ни медпункта. Только один маленький продуктовый магазинчик, да один телефон на всё село, кстати, установленный в доме Марии Матвеевны. Транспортного сообщения с Каменецком нет. Правда у тёти Маши был старенький велосипед, на котором потом приезжала в Каменецкую школу Галина Алексеевна на педсовет, а зимой её привозили на лошадке.     
 «Регулярное» автобусное сообщение с Подольским  –  было весьма  нерегулярным!       Нет пассажиров – значит не поедет.  А в непогоду – сам бог велит не ехать!

 Ну и сколько в таких бытовых условиях могла продержаться молодая девушка?  Не думаю, что долго. И не берусь судить и осуждать тех, кто испытаний не выдержал. У каждого своя судьба, и её не обойдёшь – не объедешь…

А моя  судьба постепенно приближала долгожданный для меня день – 31 августа 1968 года. Моя первая торжественная  школьная линейка! Много их потом будет в моей жизни, но эта, ПЕРВАЯ, отпечаталась в моей памяти навсегда. Начинался мой первый учебный год.

На площадке во дворе школы выстроились все 120 учеников Каменецкой восьмилетки.  Здесь же их родители, и педагоги школы – теперь мои коллеги. Ни одно весомое мероприятие не может обойтись без управляющего отделением Бориса Борисовича Бурякова и секретаря партийной организации села Бориса Тимофеевича Ляшенко.      
Директор школы представил меня как молодого специалиста учащимся школы и их родителям, пожелал мне успехов в труде и познакомил меня с моим  седьмым классом, где я стал классным руководителем. Седьмой класс – трое мальчишек и четыре девчонки, семь пар глаз внимательно  наблюдают за мной, изучают…
После линейки, познакомившись со своими подопечными, мы пошли всем классом ( Николаев Николай, Бакенов Коля, Мусралинов Алёша, Якимова Таня, Оверина Таня, Раисова Ася и Кусмухамбетова Уля – так они  представились мне) на речку. «Первый» плёс у сеновала – здесь излюбленное  место купания  каменецкой детворы. Чуть в стороне – обрыв, а над водой, на уступе растёт большой куст ивняка и глубина под обрывом метра два с половиной. Здесь купаются уже взрослые, или те, кто хорошо плавает… Я уже несколько был здесь по вечерам, перед закатом, Изучал, так сказать, «первый плёс» и любовался его красотой. Купался я обычно чуть ниже по течению – у трёх тополей.  Любил я искупаться вечерком в речке Жарлы – убедился, наконец. Что это и есть самая настоящая река…
На этот раз я решил немного перед школярами  прихвастнуть. Зачем, и сам не знаю… Отошёл от обрыва шагов на пять, разбежался и прыгнул с кручи «свечкой» вниз. Вынырнул метров через пять, небольшими саженками плыву на другой берег с слышу позади :     
   –  Вот так Пётр Лукьянович! Вот это класс!   –     
Повернувшись, вижу, стоят мои семиклассники над обрывом, смотрят на меня.
      – Ну,  – думаю,  – Не зря я такой нырок сделал! Правильно!  –    
Больше  я такой лихости при учениках себе не позволял. Соблюдал туристические правила: знай, что на дне речки всегда может быть что угодно – коряга, наполовину занесённая илом, или какой-нибудь другой предмет. Примеров тому хватает. Сам видел в Россоши на Чёрной Калитве. Нырнул один такой «герой» и увезли его с пляжа на «скорой»…